Остров Томящегося Сердца.
Много ли на земле островов с таким проникновенным названием? Наверное, только один на свете. Невысоким округлёным холмиком у самого берега притулился этот бедолага в заповедной бухте Теляковского к полуострову Гамова.
О чём же томится его сердце? Может, взгрустнулось ему об увиденном и услышанном в этих местах? О тех далёких временах, когда приходили к нему воины-богатыри, отдохнуть в его природных бассейнчиках. Этот остров, возможно, давал приют и древнему человеку, и бохайскому воину или чжурчжэнскому воеводе. Проносились века. Люди приходили к нему. Здесь отдыхали дети гнезда Михаила Ивановича Янковского, обсуждая под сенью его крепко стоящих могильных сосен проект создания товарищества "Сосновые скалы". И,возможно, он последним слышал прощальный гудок парохода, уносящего на чужбину не только этих людей , но и сам дух прежней жизни, их надежды и чаяния, их веру и их любовь. На чужбину. Навсегда! И, может быть, тогда и затомилось его сердце? В момент, когда прощальный взгляд, через пелену морских брызг и таких же по вкусу слёз, скользнул по размывающемуся вдали силуэту уходящей эпохи?
По древней легенде, когда море в этих местах штормило, морская вода устремлялась в один из бассейнчиков острова, где стоял этот сердце-камень. Волны удивительным образом его приподнимали и били о стенку бассейна. И тогда над всей акваторией слышался громкий стук. Как будто стихия будила молодого и сильного великана. Этот мерный стук далеко разносился по округе... Моряки, подходящие к полуострову Гамова на своих судах, услышав этот сигнал, спешили укрыться в бухте Спасения, чтобы переждать невзгоду. У мыса Гамова в непогоду было очень опасно плавать.
И так было из века в век. Сменялись эпохи. Приходили на эти берега одни народы за другими. Только верный страж, сердце-камень, не переставал предупреждать людей о грозящей им опасности.
И вот однажды на этот остров приехали люди. Обычные люди,которым хотелось немного развлечься.. Они слышали эту удивительную легенду. И им очень захотелось посмотреть, как стучит этот камень во время шторма. Они спустились в этот небольшой бассейнчик ,взяли большое бревно и попытались сдвинуть этот камень. Долго камень-сердце сопротивлялся незваным гостям. Но не устоял и немного повернулся и сдвинулся в своём ложе. Обрадовались эти люди, что удалось им сдвинуть этот камень. Ушли они с этого острова с хорошим сердцем и забыли скоро о своём приключении. Только с этого времени перестало биться сердце-камень. Перестало оно предупреждать о грозящей опасности... И не одно судно сейчас покоится на дне у самого мыса Гамова и в бухте Опасности.
В 30-е годы сюда приезжал писатель Михаил Пришвин.
Об удивительном камне он сложил такие поэтические строки:
" У самого моря был камень,как чёрное сердце. Величайший тайфун,вероятно, когда-то отбил его от скалы и, должно быть, неровно поставил под водой на другую скалу;камень этот похожий своей формой на сердце, если прилечь на него плотно грудью и замереть, как будто от прибоя чуть -чуть покачивался. Но я верно не знаю,возможно ли это. Быть может,это не море и камень,а сам я покачивался от ударов своего собственного сердца, и так мне трудно было одному, и так хотелось мне быть с человеком, что этот камень за человека принял и был с ним как с человеком.
Камень-сердце сверху был чёрный, а половина его ближе к воде была очень зелёная: это было от того, что когда прилив приходил и камень весь доверху погружался в воду,то зелёные водоросли успевали немного пожить и, когда вода уходила, беспомощно висели в ожидании новой воды. На этот камень я забрался и смотрел с него до тех пор, пока пароход не скрылся из глаз. После этого я лёг на камень и долго слушал; это камень-сердце по-своему бился,и мало- помалу всё вокруг через это сердце вступило со мной в связь, и всё было мне как моё, как живое. Мало-помалу выученное в книгах о жизни природы, что всё отдельно, люди-это люди, животные- только животные, и растения, мёртвые камни, -всё это, взятое из книг, не своё, как бы расплавилось, и всё мне стало как своё, и все стало как люди: камни, водоросли, прибои и бакланы, просушивающие свои крылья на камнях совершенно так же, как после лова рыбаки сети просушивают. Прибой примирил меня, убаюкал, и я очнулся, разделённый водою от берега; камень же наполовину был потоплен, водоросли вокруг него шевелились, как живые, а бакланов на косе доставала вода прибоя.... Через боль свою я везде чувствую одно и то же: все существа на земле для меня одинаковы, и нечего больше теперь мне искать, никакая перемена внешняя туда, внутрь меня, не принесёт ничего нового. Не там вся родина, думалось мне, где ты просто родился, а там, где ты к месту своего рождения прибавил ещё что-нибудь от себя".
Почти сотня лет прошла со времён написания этих строчек известным писателем.
Я стою у края небольшого бассейнчика на самом краю острова. В нём,почти весь покрытый водой, стоит камень-сердце. Он молчит. К нам подбегает группа молодых ребят и с ними женщина.
"Давайте покачаем этот камень- говорят они, - чтобы услышать,как он стучит."
-"Нельзя,отвечаю я им."
-"Почему?"- удивляются они.
-"Это камень-сердце, его нельзя тревожить."
-"С чего вы это взяли?"- ещё больше удивляются подошедшие моим словам.
-"Вот видите, там кровь, это сердце, кровь сочится."
Женщина подошла ко мне ближе.
-"Где кровь?"- с любопытством поинтересовалась она.
Я молча указываю ей на камень. По нему из выщербленных временем ямочек- шрамов тонкими каплями спускались красные водоросли, как бы стекая по камню, они коричневатым оттенком окрашивали весь бассейн.
-"И вправду, кровь"- в изумлении воскликнула женщина.А ребята немного смутились:
-"Наверное, это сердце очень болит!"
Много ли на земле островов с таким проникновенным названием? Наверное, только один на свете. Невысоким округлёным холмиком у самого берега притулился этот бедолага в заповедной бухте Теляковского к полуострову Гамова.
О чём же томится его сердце? Может, взгрустнулось ему об увиденном и услышанном в этих местах? О тех далёких временах, когда приходили к нему воины-богатыри, отдохнуть в его природных бассейнчиках. Этот остров, возможно, давал приют и древнему человеку, и бохайскому воину или чжурчжэнскому воеводе. Проносились века. Люди приходили к нему. Здесь отдыхали дети гнезда Михаила Ивановича Янковского, обсуждая под сенью его крепко стоящих могильных сосен проект создания товарищества "Сосновые скалы". И,возможно, он последним слышал прощальный гудок парохода, уносящего на чужбину не только этих людей , но и сам дух прежней жизни, их надежды и чаяния, их веру и их любовь. На чужбину. Навсегда! И, может быть, тогда и затомилось его сердце? В момент, когда прощальный взгляд, через пелену морских брызг и таких же по вкусу слёз, скользнул по размывающемуся вдали силуэту уходящей эпохи?
По древней легенде, когда море в этих местах штормило, морская вода устремлялась в один из бассейнчиков острова, где стоял этот сердце-камень. Волны удивительным образом его приподнимали и били о стенку бассейна. И тогда над всей акваторией слышался громкий стук. Как будто стихия будила молодого и сильного великана. Этот мерный стук далеко разносился по округе... Моряки, подходящие к полуострову Гамова на своих судах, услышав этот сигнал, спешили укрыться в бухте Спасения, чтобы переждать невзгоду. У мыса Гамова в непогоду было очень опасно плавать.
И так было из века в век. Сменялись эпохи. Приходили на эти берега одни народы за другими. Только верный страж, сердце-камень, не переставал предупреждать людей о грозящей им опасности.
И вот однажды на этот остров приехали люди. Обычные люди,которым хотелось немного развлечься.. Они слышали эту удивительную легенду. И им очень захотелось посмотреть, как стучит этот камень во время шторма. Они спустились в этот небольшой бассейнчик ,взяли большое бревно и попытались сдвинуть этот камень. Долго камень-сердце сопротивлялся незваным гостям. Но не устоял и немного повернулся и сдвинулся в своём ложе. Обрадовались эти люди, что удалось им сдвинуть этот камень. Ушли они с этого острова с хорошим сердцем и забыли скоро о своём приключении. Только с этого времени перестало биться сердце-камень. Перестало оно предупреждать о грозящей опасности... И не одно судно сейчас покоится на дне у самого мыса Гамова и в бухте Опасности.
В 30-е годы сюда приезжал писатель Михаил Пришвин.
Об удивительном камне он сложил такие поэтические строки:
" У самого моря был камень,как чёрное сердце. Величайший тайфун,вероятно, когда-то отбил его от скалы и, должно быть, неровно поставил под водой на другую скалу;камень этот похожий своей формой на сердце, если прилечь на него плотно грудью и замереть, как будто от прибоя чуть -чуть покачивался. Но я верно не знаю,возможно ли это. Быть может,это не море и камень,а сам я покачивался от ударов своего собственного сердца, и так мне трудно было одному, и так хотелось мне быть с человеком, что этот камень за человека принял и был с ним как с человеком.
Камень-сердце сверху был чёрный, а половина его ближе к воде была очень зелёная: это было от того, что когда прилив приходил и камень весь доверху погружался в воду,то зелёные водоросли успевали немного пожить и, когда вода уходила, беспомощно висели в ожидании новой воды. На этот камень я забрался и смотрел с него до тех пор, пока пароход не скрылся из глаз. После этого я лёг на камень и долго слушал; это камень-сердце по-своему бился,и мало- помалу всё вокруг через это сердце вступило со мной в связь, и всё было мне как моё, как живое. Мало-помалу выученное в книгах о жизни природы, что всё отдельно, люди-это люди, животные- только животные, и растения, мёртвые камни, -всё это, взятое из книг, не своё, как бы расплавилось, и всё мне стало как своё, и все стало как люди: камни, водоросли, прибои и бакланы, просушивающие свои крылья на камнях совершенно так же, как после лова рыбаки сети просушивают. Прибой примирил меня, убаюкал, и я очнулся, разделённый водою от берега; камень же наполовину был потоплен, водоросли вокруг него шевелились, как живые, а бакланов на косе доставала вода прибоя.... Через боль свою я везде чувствую одно и то же: все существа на земле для меня одинаковы, и нечего больше теперь мне искать, никакая перемена внешняя туда, внутрь меня, не принесёт ничего нового. Не там вся родина, думалось мне, где ты просто родился, а там, где ты к месту своего рождения прибавил ещё что-нибудь от себя".
Почти сотня лет прошла со времён написания этих строчек известным писателем.
Я стою у края небольшого бассейнчика на самом краю острова. В нём,почти весь покрытый водой, стоит камень-сердце. Он молчит. К нам подбегает группа молодых ребят и с ними женщина.
"Давайте покачаем этот камень- говорят они, - чтобы услышать,как он стучит."
-"Нельзя,отвечаю я им."
-"Почему?"- удивляются они.
-"Это камень-сердце, его нельзя тревожить."
-"С чего вы это взяли?"- ещё больше удивляются подошедшие моим словам.
-"Вот видите, там кровь, это сердце, кровь сочится."
Женщина подошла ко мне ближе.
-"Где кровь?"- с любопытством поинтересовалась она.
Я молча указываю ей на камень. По нему из выщербленных временем ямочек- шрамов тонкими каплями спускались красные водоросли, как бы стекая по камню, они коричневатым оттенком окрашивали весь бассейн.
-"И вправду, кровь"- в изумлении воскликнула женщина.А ребята немного смутились:
-"Наверное, это сердце очень болит!"
